Как мы пошли в поход….
Наш поход продолжался. Вышли мы из Васильевского и попали в
«Ньювасюки», так называет местное население поселок, построенный
недавно с очень красивыми домами. Мое внимание привлекла ванна
джакузи на берегу Москвы-реки, сфотографировать я ее не
догадалась, так как боролось с желанием принять ванну на бережку
но, оглянувшись на виллу хозяина с футбольным полем и кортами для
тенниса и очень большим парком, я все-таки это желание поборола и
пошла дальше.
А дальше начался доступный экстрим.
заросла крапивой и ядовитым борщевиком. Наш спутник Алексей
пошел впереди и начал борьбу с этим ядовитым растением ногами и
палкой. Но схватка была неравной, борщевика было много, а нас мало
и борщевик отомстил Алексею, плюнув прямо ему в лицо из
перебитого стебля своим ядом. Коротко выругавшись, Алексей
продолжил свою доблестную схватку с этим видом растения. Я же
шла и ругала себя за свое легкомыслие; это ж надо так одеться в
поход, мои ноги снизу по колено были доступны всем этим колющим и
жгучим растениям. Пришлось себя уговаривать, что это я как будто бы
в бане парю себя веником из крапивы и борщевика. Забегая вперед,
хочу сказать, что к концу похода, мои ноги были покрыты волдырями, к
счастью сошедшими на следующий день.
И вот мы, наконец, пришли к каменоломням, если про них ничего не
знаешь, то можно пройти и не заметить, потому что вход закрыт
высокой травой и деревьями. Заходя внутрь каменоломен, начинаешь
задумываться, кто и зачем изрыл этот берег. Одни люди создают
красоту, ухаживают за ним, ставят джакузи, а другие вгрызаются в
землю и отхватывают ее куски. Зачем?
Созидание осуществляется с помощью Намерения, Вдохновения и
Понимания. «Со» указывает на руководство высшим Знанием и
согласованность с ним (Вдохновение), «зи» указывает на направление
приложения усилий (Намерение), а «дание» - превращает желаемое
Знание в действие.
Разрушения — это тотальное уничтожение проявления жизни и
деятельности чего либо в какой либо форме.
В прокламации «Принципы революции» Бакунин писал:
«Мы говорим: полнейшее разрушение несовместимо с созиданием,
поэтому оно должно быть абсолютным и исключительным. Нынешнее
поколение должно начинать с настоящих революций. Оно должно
начать с полного изменения всех социальных условий жизни, это
значит, что нынешнее поколение должно слепо разрушать все
существующее до основания с одной мыслью: „поскорее и побольше“»
"БЫЛОЕ И ДУМЫ" 
Так вот собственно об изрытом береге, это уцелевшие остатки
каменоломни, входящие в состав Васильевского имения
принадлежавшего с 1822 по 1835 гг., Яковлеву Ивану Алексеевичу
(23.06.1767 - 06.05.1846) - отец писателя Герцена, отставной капитан
л.-гв. Измайловского полка, в те времена там начали добывать
мрамор, для храма Христа Спасителя по проекту Витберга (см.
рассылку №4). Этот проект никому не принес счастья.
Очень интересно переплетение судеб этих двух семейств.
В Васильевском на правах друга семьи побывал знаменитый русский
архитектор шведского происхождения, академик архитектуры
Александр Лаврентьевич Витберг (1787-1855). Витберг обнаружил
несколько выше по течению, у деревни Григорово, запасы хорошего
мрамора. Было решено устроить в Григорово каменоломню, а на
Москве-реке шлюзы, что позволило бы доставлять мрамор на баржах
прямо в Москву, к Воробьевым горам. Вскоре тяжело груженые баржи
двинулись по течению Москвы-реки, однако не все они достигли места
назначения. Они затонули вблизи Васильевского, напротив храма
Воскресения Словущего (см. архив рассылки № 4).
Во время работ мраморную жилу разрушили, поля вокруг засорили
камнями, затруднив земледелие, и Яковлев подал на Витберга в суд.
Вскоре Витберга, осудили и за растраты в проекте отправили в ссылку
в город Вятку. Именно там состоялось его знакомство с А. И.
Герценом, сыном И.А. Яковлева.
Витберг прибыл в Вятку на полгода позже Герцена. Несмотря на
разницу лет, и политических воззрений, они быстро сблизились и
сильно привязались друг к другу. Они даже поселились в одном доме,
чтобы видеться постоянно."Вятка скучна, - писал Герцен Наташе
(своей будущей жене), - но благословляю судьбу, бросившую меня
сюда; встреча с Витбергом, выкупает половину неприятностей
разлуки". Герцен посвятит Витбергу много проникновенных страниц в
книге «Былое и думы».
Для Витберга Герцен в Вятке, без сомнения, был огромной моральной
опорой и в значительной степени материальной. Герцен постоянно
поддерживал живущее в бедности большое семейство Витбергов.
Приехавшая к мужу молодая жена Авдотья Викторовна привезла с
собой грудного младенца, четверых старших детей Витберга от
первого брака. В Вятке у супругов родилось еще трое: дочь и два
сына.
Между прочим, псевдонимом Искандер, который взял Герцен, он
обыграл фамилию отца, которую не мог носить как
незаконнорожденный: Иаков – Яковлев.
А. И. Герцен в следующих словах характеризует своего отца: "Нрав и
здоровье моего отца не позволяли вести до семидесяти лет ветреную
жизнь, и он перешел в противоположную крайность. Он хотел себе
устроит жизнь одиночную, в ней его ждала смертельная скука, тем
более что он только для себя хотел ее устроить. Твердая воля
превращалась в упрямые капризы, незанятые силы портили нрав,
делая его тяжелым... Человек большого ума, большой
наблюдательности, он бездну видел, слышал, помнил; светский
человек accompli, он мог быть чрезвычайно любезен и занимателен,
но он не хотел этого и все более и более впадал в капризное
отчуждение ото всех. Трудно сказать, что собственно внесло столько
горечи и желчи в его кровь. Эпохи страстей, больших несчастий,
ошибок, потерь вовсе не было в его жизни. Я никогда не мог вполне
понять, откуда происходила злая насмешка и раздражение,
наполнявшие его душу, его недоверчивое удаление от людей и
досада, снедавшая его. Разве он унес с собой в могилу какое-нибудь
воспоминание, которого никому не доверял, или это было просто
вследствие встречи двух вещей до того противоположных, как
восемнадцатый век и русская жизнь, при посредстве третьей, ужасно
способствующей капризному развитию, — помещичьей праздности.
Он до конца жизни писал свободнее и правильнее по-французски,
нежели по-русски, и a la lettre не читал ни одной русской книги, ни
даже библии". Не обращаясь ни к кому с просьбами, он в то же время
и сам ни для кого ничего не делал. "В жизни, — говорил Яковлев, —
всего важнее esprit de conduit, важнее превыспреннего ума и всякого
ученья. Везде уметь найтиться, нигде не соваться вперед, со всеми
чрезвычайная вежливость и ни с кем фамильярности".
Мать Герцена Луиза Ивановна Гааг, невенчанная жена богатого
помещика знатного рода Ивана Алексеевича Яковлева. Родом она из
Штутгарта, на родине, ей было не сладко. Оставшаяся после смерти
мужа без всяких средств к существованию ее мать не очень-то
жаловала своих троих детей. Особенно она не любила старшую —
Генриетту-Вильгельмину-Луизу. Девочке часто приходилось
скрываться от побоев в доме у знакомых. Именно там на нее обратили
внимание братья Яковлевы и, пожалев хорошенькую брюнетку, взяли
ее в услужение — подносить кофе по утрам. Услужение закончилось
неожиданно… Страшно подумать, как отнеслась бы мать, увидев на
пороге беременную от прощелыги-иностранца дочь! Поэтому, когда
Иван Алексеевич, в преддверии войны с наполеоновской Францией,
засобирался домой, у Луизы был только один выход — Россия. Луизу
коротко подстригли, обрядили под мальчика и вывезли.
Вот от союза этих двух людей и родился «Будильник революции»
Александр Иванович Герцен.
В статье «Памяти Герцена» Ленин, в частности, писал: «Чествуя
Герцена, мы видим ясно три поколения, три класса, действовавшие в
русской революции. Сначала – дворяне и помещики, декабристы и
Герцен. Узок круг этих революционеров. Страшно далеки они от
народа. Но их дело не пропало. Декабристы разбудили Герцена.
Герцен развернул революционную агитацию.Ее подхватили,
расширили, укрепили, закалили революционеры-разночинцы, начиная
с Чернышевского и кончая героями «Народной воли» Шире стал круг
борцов, ближе их связь с народом. «Молодые штурманы будущей
бури» – звал их Герцен. Но это не была еще сама буря.Буря, это –
движение самих масс. Пролетариат, единственный до конца
революционный класс, поднялся во главе их и впервые поднял к
открытой революционной борьбе миллионы крестьян. Первый натиск
бури был в 1905 году. Следующий начинает расти на наших глазах».
Итак, в общем, закон Развития звучит следующим образом:
Идеи распространяются через пустоту.
Общество, группа людей всегда делегирует своих членов для
знакомства с возникающими новыми направлениями мысли, чтобы
потом ассимилировать это в жизнь.
Каждая идея имеет право на существование. Многообразие идей —
основа многообразия жизни и самого процесса выживания.
Когда количество людей, усвоивших новую мысль, достигает
определенной величины, эта мысль мгновенно становится общим
достоянием.
А напоследок я скажу, словами Наума Коржавина:
«Памяти Герцена»
с подзаголовком «Баллада об историческом недосыпе» (жестокий
романс по одноимённому произведению В. И. Ленина)
Любовь к Добру разбередила сердце им.
А Герцен спал, не ведая про зло...
Но декабристы разбудили Герцена.
Он недоспал. Отсюда всё пошло.
И, ошалев от их поступка дерзкого,
Он поднял страшный на весь мир трезвон.
Чем разбудил случайно Чернышевского,
Не зная сам, что этим сделал он.
А тот со сна, имея нервы слабые,
Стал к топору Россию призывать,
Чем потревожил крепкий сон Желябова,
А тот Перовской не дал всласть поспать.
И захотелось тут же с кем-то драться им,
Идти в народ и не страшиться дыб.
Так началась в России конспирация:
Большое дело – долгий недосып.
Был царь убит, но мир не зажил заново.
Желябов пал, уснул несладким сном.
Но перед этим побудил Плеханова,
Чтоб тот пошёл совсем другим путем.
Всё обойтись могло с теченьем времени.
В порядок мог втянуться русский быт...
Какая сука разбудила Ленина?
Кому мешало, что ребёнок спит?
На тот вопрос ответа нету точного.
Который год мы ищем зря его...
Три составные части – три источника
Не проясняют здесь нам ничего.
Да он и сам не знал, пожалуй, этого,
Хоть мести в нем запас не иссякал.
Хоть тот вопрос научно он исследовал -
Лет пятьдесят виновного искал.
То в «Бунде», то в кадетах... Не найдутся ли
Хоть там следы. И, в неудаче зол,
Он сразу всем устроил революцию,
Чтоб ни один от кары не ушёл.
И с песней шли к Голгофам под знамёнами
Отцы за ним – как в сладкое житьё...
Пусть нам простятся морды полусонные,
Мы дети тех, кто недоспал своё.
Мы спать хотим... И никуда не деться нам
От жажды сна и жажды всех судить...
Ах, декабристы! Не будите Герцена!
Нельзя в России никого будить.
Продолжение следует…
Арина Василькова
avasilkova@mail.ru
Архив рассылки «НЕИЗВЕДАННОЕ ПОДМОСКОВЬЕ»:
http://subscribe.ru/catalog/rest.interesting.neizvedannoe
Все кто хочет проходить маршруты и экскурсии с нами,
присылайте заявки на мою электронную почту.